Пробуждение богов (lady_dalet) wrote,
Пробуждение богов
lady_dalet

Categories:

"Счастливый сорняк".

— И сразу же, чтобы не размазывать одну известную субстанцию по другой, не менее известной субстанции, определённо следует дать — определение. Чтобы впредь было понятно: о чём именно тут пойдёт речь. Или даже две... речи. «По определению»...
Таким образом, вот оно (определение), — всего одной строкой ниже, чем следует...


Фе́ликс, равно как и felix — это напрасно думают, будто феликс — имя. Феликс — не имя. Нисколько не имя. И даже не слово такое. Пожалуй, именем оно стало — в последнюю очередь. Или в предпоследнюю, что не исключает и последнего (варианта). А потому я резко останавливаю свои слова и прошу прощения. По всей видимости, это был фальстарт. Маленький счастливый фальстарт. Дым до небес. Как часто случается..., по определению...

Фе́ликс, равно как и felix — скажем проще: это латынь. Всего лишь — она, латынь. Латинское слово, широко распространённое и употребительное. С одной стороны, прилагаемое прилагательное (а с другой, отчасти, несущественное существительное), известное со времён императорского Рима.
.
Это слово имело большое количество (в основном близких, корневых) значений, отчасти утяжелённых ассоциациями и смысловыми связями, а потому и смогло оставить свой след на влажном песке истории. Как раз о нём, о следе — я и собираюсь здесь намекнуть..., пока его не смыло очередной волной прилива. — Всего несколько слов... о феликсе. В произвольном порядке. Или в порядке произвола.

И прежде всего, не будем заблуждаться. Феликс — это не имя, а кличка..., как и всё на этом свете. Прежде всякой номинации возникает прозвище или ранняя (архаическая) форма имени, — такой обычай (до степени универсальности) распространён в стайной среде, — каковой является и человеческое «общество».
.
К примеру, изначально в Римской империи слово felix практически не употреблялось в качестве имени собственного, лишь изредка прибавляясь к основному имени как знак неких событий, произошедших с человеком в прошлом. Словом felix чаще всего пользовались в качестве прозвища, — в значении «счастливчик» («везунчик»), чтобы подчеркнуть особенную удачливость или «непотопляемость» некоего лица. Для простоты назовём его: «х»..., или «ф» — в крайнем случае...

К сожалению, сегодня со времён Древнего Рима прошло слишком много времени, чтобы сохранить для нас достаточное число имён и прозвищ рядовых обывателей, плебеев или рабов вместе с их личными историями. Таким образом, теперь приходится довольствоваться достаточно жалким выбором в виде немногих императоров, патрициев или легендарных героев, — чтобы не придумывать собственных анекдотов...
.
А потому в качестве наиболее известного примера подобного рода приходится привести, прежде всего, леденящий душу пример... Им станет бессрочный римский диктатор по имени Луций Корнелий Сулла — и по прозвищу Феликс или «Счастливый». Постепенно прозвище прикрепилось к его полному имени и до сих пор, как правило употребляется, именно в таком виде, состоящим из четырёх слов, словно бы из полного имени и титула: Луций Корнелий Сулла Феликс.

Любое архаическое общество развивается и неизбежно разрушается изнутри посредством дробления своей внутренней структуры и превращения целостности — в сумму подробностей. В Римской империи этот процесс был ускорен многочисленными привнесениями и вторжениями чужеродных элементов. Постепенный сдвиг к употреблению слова Felix в качестве имени произошёл примерно во втором-первом веке до нашей эры.
.
В прежнем значении «счастливый» (или счастливчик) имя (или прозвище) Феликс стали давать близким к дому иноязычным рабам. Впоследствии нередко происходило так, что это прозвище удерживалось ими как «официальное», например, если (когда) они становились вольноотпущенниками. Причём, это прозвище не было уникальным. Что интересно, у рабов, которым однажды сильно повезло или жизнь которых сложилась сравнительно удачно, в значении «счастливчик» можно было встретить не только имя Felix (Феликс), но также и Faustus (Фауст).
.
В немногих сохранившихся текстах или надгробных надписях можно отыскать следующие упоминания об этих именах: Фауст, личный пекарь Тиберия Германика, или ещё один Фауст, управляющий парфюмерной лавкой своего хозяина Попилия, а также некий Феликс, хранитель украшений Гая Юлия Цезаря, и другой Феликс, управитель владениями Тиберия Цезаря, а кроме того ещё один Феликс, надсмотрщик в шерстобитных ткацких мастерских Мессалины. Последняя должность, несомненно, может служить определённым эталоном счастья... Для раба, — я хотел сказать. И не только для него.

Что, впрочем, одно и то же.

В отношении однокоренных женских имён можно встретить упоминание о том, что дочери одного раба из дома Цезарей звались соответственно Фортуната и Фелица, — эти имена в дополнительных комментариях не нуждаются, мадам. — Я надеюсь...


Следует строго иметь в виду, что «феликс» был не один... — и это как минимум, — чтобы случайно не ошибиться. В живом латинском языке времён Римской империи были в хождении два различных слова (и две разных части речи) с одинаковым звучанием.
.
Короче говоря, это был типичный комплект: «felix и felix», два отражения одного ветра. — Первое из них, более употребительное прилагательное «felix» (одного корня со словом fecundus — плодородный, плодовитый) в зависимости от контекста и предмета обсуждения, имело ряд близких (синонимических) значений: плодородный, оплодотворяющий, благополучный, богатый, успешный, приносящий удачу или радость.

Второе, сравнительно менее употребительное существительное женского рода felix — имело две (почти) равноправные формы произношения и написания слова (felix и filix) и — всего одно узкое значение, употребляемое как в прямом, так и в переносном смысле слова: папоротник, или (говоря шире) сорняк. (кроме того, подчёркиваю особо, этот сорняк в переносном смысле — негодный человек, назойливый визитёр, ничтожество, а также нежелательная растительность, волосы на теле — в тех местах, где их не ждут или не желают).
..
На первый взгляд, женский felix-сорняк противоположен всему тому, что представляет собой счастливый феликс мужского рода... Но если слегка потереть лоб и призадуматься, то придётся признать, что по са́мой своей сути второе значение — ничуть не является противоположным к предыдущему, ибо сорняк — такое растение, которое (возможно) слишком плодовито, выносливо, неискореняемо, — то есть, в конечном счёте, сча́стливо приспособлено к условиям жизни в этом мире..., прямо скажем, не лучшем из миров.

И здесь начинается немного другая повесть, чтобы достаточно понимать извилины..., — pardon, извилистое движение мысли... — Год за годом. Век за веком. Постепенно в научной латыни более употребительной стала форма «filix» — в частности, чтобы исключить возможность путаницы или двойного толкования. Таким образом одно слово (в двух разных родах) шаг за шагом разделилось на два… — на первый взгляд совершенно различных: как по написанию, так и по произношению, употреблению и даже по смыслу. В современном языке это слово в значении «папоротник» (и в форме filix) — широко употребляется ботаниками в ботанике и для ботаников...

.
В частности, такое название имеет один из самых известных и распространённых папоротников умеренной полосы Европы и Азии, который активно употребляется в городском озеленении, в садово-парковом хозяйстве и на приусадебных участках. Растение не только известное, но и знакомое для взгляда всякого обывателя. Его ботаническое название Dryopteris filix-mas или, говоря по-русски, щитовник мужской.
.
В буквальном переводе с латыни выглядит как «папоротник мужской». Однако, и здесь он далеко не один... Точно в противовес ему существует ещё один, парный «феликс» из числа растений (сорняков) — это Athyrium filix-femina, «папоротник женский» (или кочедыжник женский), — также один из самых красивых и распространённых папоротников умеренного климата, имеющий сотни садовых форм и разновидностей, выращиваемых садоводами по всему миру. И кроме того, лекарственное растение, не чуждое магическим силам.


— Без последнего, понятное дело, ни один «феликс» не обходится.
Или только один..., — впрочем, не называя имени.


После падения старого Рима... куда-то вниз, после прекращения существования Римской империи и превращения латыни в мёртвый язык церковного, научного и международного общения в Европе, прилагательное felix начало медленно расползаться во все стороны (как сорняк) и проникать на новые (христианские, значит, счастливые) территории.
.

В итоге первоначальная кличка повсеместно вошла в разные европейские языки в качестве вполне «официального» имени или отдельного слова (маркировки), обозначающей в широком смысле «удачный выбор», везение или повседневное счастье.
.

Наверное, если выбирать единственное, чего нельзя было бы обойти из истории феликсов новейших времён, — по произволу, разумеется, — то я поставил бы первым номером... не «железного Феликса», и даже не легендарного президента Франции, Феликса Фора, вписавшего (sic! — практически, впи́савшего!) своё имя в скрижали истории одним росчерком своего президентского фаллоса (вот уж в самом деле — счастливчик!),
.
а одного удивительно везучего ... знаменитого музыканта. Которому удалось, практически всё! — Он был успешен, знаменит... Он был признан и богат... Он чудесно сочинял и прекрасно дирижировал... Он удачно женился и прославился так надёжно, что известен до сих пор каждой собаке... Короче говоря, не жизнь — песня (без слов)... И наконец, венец всего! — ему удалось умереть в прекрасном возрасте (38 лет!) — что, безусловно, отдельное, ни с чем не сравнимое везение! В довершение всего — его сестру звали Фанни. А сам он имел потрясающее имя «Феликс». — Феликс Мендельссон.
.


Напрасно ждёте продолжения. Я молчу. Потому что..., как завещал нам ещё один странный «феликс» (по прозвищу Экклезиаст): «имя его скажет за него лучше него».

И пожалуй, последнее, что можно сказать о худших традициях этого слова, — это был зубодробительный итальянский шлягер 80-х годов «Феличита́» — и (почти такая же) учреждённая в 1988 году ежегодная премия Европейской киноакадемии (или так называемый «Евро-Оскар»), первые десять лет своего существования носившая прозвище «Феликс». Как и в случае американского «Оскара», статуэтка получила своё прозвище за (случайное..., счастливое и несчастливое) портретное сходство с дирижёром местного оркестра (есть, знаете ли, такой городок, Канны). — Так вот..., по случаю этот дирижёр имел имя: Феликс. Счастливый раб.
Или сорняк. Просто сорняк... — Везучий, как и все (сорняки).

Я думаю, эти ... люди меня достаточно... поняли.
Или напротив... Как всегда.


https://youtu.be/IiMLGvhRRRE
Tags: Бах, Юсуповы, разбор слов
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 5 comments